creativeМы обсуждаем письмо об участии людей в мероприятии. Выясняется, что большинство из них относятся к какой-то иной категории. И я адресую его не тому человеку. Он им не начальник. Но они вполне самостоятельны и могут принять приглашение.
Специальный поезд
Я еду на море. Почему, то заворачиваю, на какой то боковой вокзал. Где ходят смешные желтые поезда. Это электрички до Владимира. Оттуда легко добраться до Крыма. Я меня ощущение, что уже ездил ими раньше с коллегой. Вспоминаю паром через залив. Удивляюсь, что до Владимира я всегда добирался в реальности с другого вокзала. Но вспоминаю, что действительно был с Натальей в Крыму, и успокаиваюсь.
Ду поездом. Мы проезжаем Владимир. Но потом делам остановку в городе возле огромного торгового центра «Лада».
Я зачем-то выхожу из поезда. И четь впереди в котловине вижу море. Мне сквозь прозрачную воду очень приятно видеть разделение коричневого, каменистого и белого, песчаного дна. На границе разрослась всякая живность, напоминающая водоросли и гигантские морские ежи.
Я понимаю, что забыл маску и трубку для ныряния. Я решаю, что могу ее у кого-то позаимствовать. Но вспоминаю, как нырял с чужой маской в Египте и мне было неприятно. Я отчетливо вижу, как плыву под водой, чувствую во рту вкус загубника (но в реальности никакой чужой маски не было). Мне неприятно и тревожно пользоваться чужой трубкой, я боюсь ее испортить, перекусив загубник.
Я понимаю, что поезд ушел без меня. Я быстро иду, почти бегу по дороге, где несутся машины.
Я пытаюсь голосовать. Вижу, как черную машину позади меня заносит. И она делает полный оборот на дороге сворачивая на обочину.
Я дошел до края оврага. Разговариваю с компанией молодых людей. Одна из них, уборщица в двухэтажном домике, стоящем на краю оврага. Поэтому пройти можно сразу на второй этаж. В левой половине дома идут судебные процессы. Водят преступников. Бегают их родственники и адвокаты.
Я снаружи. Одна из девушек, высокая, стройная блондинка говорит, что в соседнем доме сидит ее приятель который всем рулит на железной дороге. Я не понимаю, где это. Прошу показать мне. Она просит меня присесть. Сидя у пеня за спиной она руками поворачивает мою голову в нужную сторону. Я вижу перед собой оконце, затянутое вертикальными жалюзи. Я раздвигаю пластиковые полоски. И вижу ухоженный, нижний этаж коричневого деревянного дома. Когда я поднимаю. То понимаю, чтстоя вижу только верхние его этажи. Они полуразрушены, возможно обгорели. Одно окно выбито.
Я иду к этому дому, через трамвайные пути. Думаю о том, что у меня мал денег, но я могу купить билет по кредитке. А вещи надо попросить привезти обратно проводнику, забрать их с моего 2 места. Это был молодой человек южного вида.
Я подхожу к дому, на крыльце которого, нарисована пиктограмма с красным человечком. Там танцульки для солдат. Из дома вываливают люди в штатском. Рядом стоят милиционер и его помощник с дубинками. По виду, совершенная гопота. Я и еще несколько прохожих стоят к ним спиной, лицом к железной дороги. Прям перед нашим лицами идут вагоны.
Внезапно я чувствую удар по затылку. Меня стукнули полосатым деревянным гаишным жезлом. Начинаю возмущаться. Но мне говорят, что это ерунда и мне еще повезло. Рядом со мной милиционер начинает бить двух девушек. Ту, что слева еще и душит дубинкой. Та что справа поворачивается и оказывается женщиной в возрасте. Маленькая полная блондинка, с короткими кудрявыми волосами. Она возмущается, плачет. При этом она стоит на возвышении и оказывается вровень с милиционером. Он стирает слезы, утешает ее и говорит, что ему нужно где-то отрабатывать удар. У него очень странная серебристая дубинка, напоминающая микрофон на тонкой ручке, с большей черной сеточкой.
Я отвлекаюсь, и кому-то начинаю рассказывать про двойную структуру, когда один руководитель у двух организаций. А те избирают делегатов в генеральный совет. Я рисую схему красным маркером, на желтой, гофрированной картонной коробке.
Journal information